Как сбежать из СССР и (не) облажаться

Самолетное дело или «Операция „Свадьба”»

До ратификации в 1973 году Международного пакта о гражданских и политических правах СССР формально не признавал права на свободную эмиграцию — получить выездную визу было очень сложно. Тех, кому власти отказали в разрешении на выезд из СССР, называли «отказниками». Эмиграционные настроения были особенно сильны среди советских евреев и других национальных и религиозных групп, испытывающих на себе давление властей.

Группа из 16 человек, большинство из которых были евреями, разработали план по угону пассажирского самолета. Управлять им вызвался бывший военный летчик Марк Дымшиц. Изначально планировалось захватить самолет Ту-124 на 56 пассажиров на маршруте «Ленинград – Мурманск» и приземлиться в Швеции или Финляндии. Объяснить еврейскую внешность большинства пассажиров предлагалось просто: люди летят на свадьбу. Отсюда появилось кодовое название — «Операция „Свадьба»».

Вскоре от изначального плана отказались: нужно было нейтрализовать экипаж из пяти человек, было сложно найти полсотни потенциальных репатриантов, и сам Дымшиц, который летал на небольших самолетах, боялся не справиться с управлением. Было решено под видом пассажиров приехать в Приозерск Ленинградской области, захватить небольшой самолет Ан-2 (предварительно выкупив все места), приземлиться в Швеции, сдаться властям, устроить конференцию о положении евреев в СССР и потребовать свободы выезда в Израиль.

Перед выездом на аэродром появилась информация, что КГБ в курсе плана «отказников». Несмотря на это, было решено рискнуть. Пилотов Ан-2 планировали связать и оставить на летном поле со спальными мешками, чтобы те не замерзли в ожидании помощи. 15 июня 1970 года участников несостоявшегося захвата задержали у трапа самолета в Приозерске.

В декабре 1970 года суд в Ленинграде обвинил участников побега в измене Родине, попытке хищения в особо крупных размерах, приготовлении к преступлению и антисоветской агитации. Эдуарда Кузнецова и Марка Дымшица приговорили к смертной казни как основных организаторов, но в результате международного давления приговоры заменили на 15 лет лишения свободы. Остальные участники получили от 4 до 15 лет заключения.

«Несомненно, весь этот план был авантюрой и нарушением закона, за которое его участники должны были понести уголовное наказание. Однако их действия были не столь тяжким преступлением, как то, в котором арестованные были обвинены на суде. Захват самолета предполагался на земле — таким образом, это не было бы воздушным пиратством. И уж, конечно, их действия не были изменой Родине», — говорил академик, диссидент и правозащитник Андрей Сахаров.

В 1979 году двух задержанных в США советских разведчиков обменяли на пятерых диссидентов, среди которых были Дымшиц и Кузнецов. Вскоре досрочно освободили большую часть участников захвата. Весь срок отсидели Юрий Федоров и Алексей Мурженко — единственные участники акции, которые не были евреями.

«Самолетное дело» вызвало крупную кампанию солидарности по всему миру. Давление на советские власти с требованием разрешить евреям уезжать привело к тому, что СССР начал снимать ограничения. По разным данным, в 1970-х из СССР уехало от 350 до 500 тысяч евреев. Многие считают, что это связано именно с неудачной попыткой угона самолета и реакцией мирового сообщества.

«Пока личность ваша не изменится, мы не выпишем вас из спецбольницы». Три побега Юрия Ветохина

Юрий Ветохин — инженер-кибернетик, штурман дальнего плавания и писатель, который на протяжении всей жизни не питал симпатий к коммунистическому строю.

В 1954 году жена Ветохина, Татьяна, написала донос, обвинив его в «злобной клевете на советскую власть». В заявлении сказано, что Ветохин «никогда не читает ни одной советской газеты и не слушает советское радио, утверждая, что они содержат одну только клевету. Всю информацию он черпает из сообщений вражеских радиостанций „Голос Америки“ и „Би-Би-Си“. <…> Ветохин демобилизовался с флота по единственной причине: он не хотел защищать с оружием в руках советскую власть». Так как это произошло во время хрущевской «оттепели», донос признали не соответствующим действительности. С Татьяной Ветохин впоследствии развелся.

«Мне было уже 35 лет, но я не имел ни семьи, ни дома, ни даже счастливых воспоминаний о них. Как это получилось? Почему? Проблема была субъективной. Я просто физически не мог принять лживую, людоедскую коммунистическую философию и коммунистическую систему, которая правила в моей стране, и в ответ система не принимала меня. <…> Мои размышления еще 3 года назад привели меня к решению бежать на Запад, чтобы там бороться против коммунизма открыто», — пишет Ветохин в своей книге «Склонен к побегу».

Впервые Ветохин пытался бежать в 1963 году. Он планировал доплыть из Батуми в Турцию, но не справился с сильным течением и спустя 20 часов вышел в 60 километрах от Батуми — в городе Поти. Пограничники передали Ветохина КГБ, но те так и не получили ни признаний, ни доказательств побега, и отпустили его.

Вторая попытка была в 1966 году — на этот раз Ветохин хотел на надувной лодке доплыть в Турцию из Крыма, но наткнулся на военный корабль. Офицер передал его пограничникам.

В объяснении для КГБ Ветохин написал, что предпринял попытку побега из-за «преследование церкви в СССР»:

«Настоящим заявляю, что я никогда не боролся против правительства СССР, а мое желание эмигрировать согласуется с правом любого человека, записанном в Декларации Прав Человека, под которым имеется подпись и представителя правительства СССР. Прошу компетентные органы после окончания следствия, когда будет доказано, что я не являюсь ничьим шпионом, разрешить мне эмигрировать из СССР хотя бы голым!».

Крымский суд признал его виновным в «измене Родине» (ст. 56 УК УССР) и «преступлении в состоянии психиатрического расстройства» (ст. 17 УК УССР) . В 1968 психиатрическая экспертиза пришла к выводу о «параноидальном развитии личности и невменяемости», потребовав освободить Ветохина от наказания и направить на принудительное лечение. Так он стал жертвой карательной психиатрии.

«Самочувствие мое день ото дня все больше ухудшалось. Конечно, ни на одну прогулку я не ходил. Я спал круглые сутки. Едва только я вставал с койки, у меня начинала кружиться голова, подступала тошнота и нередко начинался обморок. <…>

Питание было некалорийное и недостаточное. В институте Сербского Белов [советский диссидент, которого Ветохин встретил в институте им. Сербского, — прим. «Первого отдела»] говорил мне,что он специально изучал нормы питания в советских политических тюрьмах и в гитлеровском Освенциме, и что разница оказалась небольшая. А Освенцим до сих пор является эталоном жестокости! <…>

Мой организм был отравлен аминазином. Кроме обмороков и головокружений начались боли в сердце. Я чувствовал, что умираю, но мне было все равно. Я уже ни о чем не думал, не мечтал, не жалел. Мне хотелось только одного: чтобы меня никто не трогал. Я бы так лежал и лежал и лежал… Если бы было можно не подниматься по всякой команде и санитары не принуждали бы к этому пинками и ударами, я бы не ходил ни в туалет, ни на обед, ни на ужин…», — так Ветохин описывает условия в Днепропетровской психиатрическую больнице специального типа.

На протяжении многих лет сотрудники больницы добивались, чтобы Ветохин «уверовал в другое», «полюбил то, что раньше ненавидел и возненавидел то, что раньше любил». «Надо, чтобы у нас изменилась личность. Пока личность ваша не изменится, мы не выпишем вас из спецбольницы», — говорила начальница отделения Нина Бочковская.

В конце концов Ветохин принял очень тяжелое для себя решение и написал, что признает себя психически больным, что пытался уплыть в Турцию на почве болезни, осудил свой поступок и пообещал больше не пытаться бежать.

Спустя девять лет заключения Ветохин оказался на свободе и начал планировать новый побег. В 1978 году он купил билет на круиз «Из зимы в лето» — деньги на него он заработал, продавая собранные ягоды и грибы. Круиз шел из Владивостока вдоль Японских и Филиппинских островов до экватора и обратно.

9 декабря 1979 года, когда теплоход проплывало в 30 километрах от индонезийских островов, Ветохин прыгнул за борт. Он проплыл около 40 километров за 20 часов, добрался до острова Бацан и запросил политическое убежище в США, куда переехал в 1980 году.

Юрий Ветохин умер 6 марта 2022 года в Сан-Диего, за месяц до своего 94-летия.

Снотворное и женщина в красном бикини. Побег двух официанток

25-летняя латвийка Дайна Палена работала официанткой на советском судне, которое курсировало в Атлантическом океане. Чтобы сбежать из СССР, в 1970-м году Палена рискнула жизнью: когда корабль был в 150 километрах от США, она приняла большую дозу снотворного.

Когда Палена потеряла сознание, капитан подал сигнал бедствия, и из США выслали вертолет, который доставил ее в больницу. Придя в себя, девушка сразу заявила о желании запросить политическое убежище, и спустя три недели его удовлетворили.

Спустя 9 лет с советского судна сбежала еще одна официантка — Лилиана Гасинская, работавшая на круизном теплоходе «Леонид Собинов». Гасинская жила в Одессе и с 14 лет мечтала сбежать из СССР: с этой целью она поступила в ПТУ морского туристического сервиса на специальность «официант судовой».

Когда теплоход, на котором работала Гасинская, был в порту Сиднея, она выпрыгнула в иллюминатор и доплыла до берега. Гасинская оставила все вещи в каюте и осталась лишь в купальнике, из-за чего на Западе получила известность как «девушка в красном бикини».

Спустя несколько дней прошла пресс-конференция, на которой Гасинская заявила, что убьет себя, если ее попытаются отправить домой. Австралия предоставила ей политическое убежище, а в СССР против нее возбудили дело о незаконном выезде за границу.

«Горько и досадно, что такой человек, как Гасинская, родился в советской стране, за которую проливали кровь и отдавали жизнь советские люди во имя светлой и прекрасной жизни, за счастливое и прекрасное детство всех нас, и в частности Гасинской. За мир на Земле наши родители проливали кровь, отдавали свои жизни. Предательский поступок Гасинской поразил меня, поразил всех, кто несет здесь трудовую вахту вдали от Родины, от родных», – докладывал секретарь комсомольской организации тов. Ю. Миколайчук.

В Австралии Гасинская начала карьеру модели и актрисы, прожила там 20 лет, и в 90-х уехала в Лондон.