Избиения, унижения и рабский труд: из-за чего бунтуют заключенные в России

«Пытают униж-т»‎: Копейск, ИК-6, 24 ноября 2012 года

Утром 24 ноября около 500 (ФСИН утверждает, что 300) заключенных ИК-6 строгого режима в Копейске забрались на крышу и растянули простыни с надписями «Люди, помогите!»‎, «Пытают униж-т»‎, «Администрация вымогает $»‎, «Нас 1500 человек». Массовая акция протеста была приурочена к «родительскому дню»‎, когда родственникам осужденных, приехавшим на краткосрочные и долгосрочные свидания, показывают, как те живут и работают. В этот раз родственники увидели бунт.

Сначала собравшимся сказали, что в колонии проходят плановые учения, но осужденные стали кричать: «Не расходитесь, а то нас убьют!»‎. Родственники начали ругаться и закидывать подоспевший ОМОН и спецназ ФСИН снежками, силовики в ответ избивали их дубинками. У беременной женщины, подруги одного из сидельцев, оказавшейся перед воротами ИК-6, на следующий день случился выкидыш.

Зеков никто не тронул — протест был мирным. «Этот бунт потому и оказался уникальным. Тюремщики просто встали в тупик. Не было разбито ни одного стекла, ни на ком не было и царапины. Потому оснований ввести ОМОН не было — как не было и оснований топить все в крови»‎, — рассказывал Николай Щур, челябинский правозащитник.

Вплоть до утра 26 ноября зеки оставались на крыше зданий, ходили греться по очереди. Вечером 25 числа в колонии собрали «круглый стол»‎ — на нем присутствовали прокуроры, омбудсмен области по правам человека Алексей Севастьянов, родственники трех осужденных и порядка 60 бунтовщиков. Переговоры от имени заключенных вели зэк по прозвищу Тайсон, осужденный за изнасилование 13-летней девочки, и бывший вице-мэр Магнитогорска Виталий Сидоренко.

На бунт заключенные решились из-за пыток, унижений, рабского труда и вымогательств. Администрация ИК-6 пыталась обставить все таким образом, как будто на самом деле бунт — это попытка зеков, придерживающихся уголовной идеологии, сменить цвет колонии с красного на черный. Сотрудники ИК в качестве одного из основных требований продвигали версию, будто зеки требовали выпустить из ШИЗО находящегося там уже полгода криминального авторитета Гию Джингаладзе и смягчить режим содержания.

На самом деле члены СПЧ, приехавшие в Копейск для проведения общественного расследования, получили от заключенных 358 заявлений — 255 о физическом насилии, пытках и издевательствах, 161 — о вымогательстве, 40 — о нарушении трудовых прав и 20 — о ненадлежащем медицинском обслуживании. Платить заключенным приходилось за все — свидания, звонок, устройство на работу, перевод из отряда адаптации, мнимые «послабления»‎ режима содержания и документы для УДО. Помимо единоразовых были еще и ежемесячные взносы — от нескольких тысяч до нескольких сотен тысяч рублей. Сумму платежа определяли после того, как из зека выбивали информацию о финансовом положении семьи.

За отказ платить — били, сажали в ШИЗО, подвергали анальному обыску, отправляли в легкой одежде на мороз и заставляли стоять так часами, ставили в «растяжку», фиксировали скотчем к решеткам и оставляли висеть так на сутки, писали рапорты о якобы нарушенных правилах внутреннего распорядка. Бывший заключенный Руслан Латыпов за отказ платить и постоянные жалобы в местную прокуратуру провел в ШИЗО около 600 дней. Там раз в 1-2 недели его фиксировали в подвешенном состоянии на решетке на 18 часов и пытали: ‎«Привязывают, они еще по гениталиям пинают, избивают. После того, как побили, устали, они еще перцовым аэрозолем в комнату набрызгали и ушли. И ты висишь и задыхаешься. Ни попить не дают, ни поесть, ни в туалет сходить»‎, — рассказывал Латыпов.

Когда заключенные прибывали в ИК-6 их помещали в отряд адаптации. Он создан для того, чтобы помочь зекам привыкнуть к новым условиям и запомнить правила — ИК-6 предназначена для тех, кто первый раз получил сроки за тяжкие и особо тяжкие преступления. На деле новоприбывших быстро ломали в отделе адаптации, и те в конце концов сами просили позвонить родственникам. Телефонный разговор был коротким: зекам разрешали лишь назвать сумму и номер лицевого счета, куда переводить деньги. Если у близких осужденного их не было, платили стройматериалами, компьютерами, кабелями, линолеумом, инструментами, сантехникой, краской, досками, кирпичом. СПЧ пришел к выводу, что поборы проводились как распределение денежных средств.

Расследования и суды по делу о событиях в Копейске продолжались следующие девять лет. В 2014 году начальник ИК-6 Денис Механов получил три года условно за злоупотребление должностными полномочиями. На допросах Механов пытался свалить всю ответственность на Константина Щеголя, замглавы колонии по безопасности. В качестве еще одной попытки защититься стал «родительский комитет»‎, в который вошли родственники сотрудничающих с администрацией осужденных. Они опубликовали обращение к руководителю областного УФСИН Владимиру Чеурину: «До так называемого бунта, в котором, по информации СМИ, участвовало до 200 осужденных, все в колонии было нормально. Почему все делают свои выводы по заявлениям осужденных, которые подняли бунт, а где же мнение остальных 800 осужденных и их родственников?».

Заместителей Механова, которых заключенные указывали в числе тех, кто причастен к пыткам, Евгений Зяхор и Константин Щеголь, просто уволили. Оба еще несколько лет работали во ФСИН: Щеголь — замом начальника по безопасности и оперативной работе в ИК-25 в Златоусте, что в 160 километрах от Копейска, Зяхор — на той же должности в ИК-2 в Челябинске.

Обвиняемыми по делу о массовых беспорядках стали 18 человек. Семеро из них — те, кто приехал на «родительский день»‎ или оказался там случайно. Зачинщиками бунта признали троих зеков — Олега Локтионова, Асима Ахмедова и Константина Малашенкова. Лишь один из осужденных получил условный срок, остальные 16 — реальные до 5 лет лишения свободы. Отдельно рассматривали дело Владислава Хабирова, он оказался у ворот ИК-6 случайно. Хабиров пошел на сделку со следствием и получил 2 года и 3 месяца колонии строгого режима.

«Как дела, Ванюша?»: Можайск, Можайская воспитательная колония, 22 февраля 2016 года

В конце февраля 2016 года 55 из 75 воспитанников Можайской воспитательной колонии устроили погром — поджигали и выбрасывали из окон вещи, ломали мебель и двери.

Официальной причиной ФСИН назвала отказ выпустить одного из заключенных по УДО. У Следственного комитета своя версия — подростки требовали таким образом ослабить режим содержания, получить право курить на территории колонии и пользоваться смартфонами.

Однако причины произошедшего скорее всего другие. Заключенные направили в московское ОНК 32 заявления, в которых рассказали о постоянных избиениях и издевательствах. Сотрудники колонии окунали подростков головой в унитаз, избивали, заставляли ходить гусиным шагом и одновременно избивали резиновыми палками. Причем наказание можно было получить ни за что — 16-летний Иван Кучин рассказал, как сотрудник колонии регулярно бил его по лицу без всякой причины и приговаривал: «Как дела, Ванюша?».

По факту банта СК возбудил уголовное дело, воспитанникам Можайской колонии грозит от 3 до 8 лет лишения свободы.

«Делайте что угодно, но нас убивают»‎: Омск, ИК-6, 6 октября 2018 года

Вечером 6 октября 2018 года 200 заключенных исправительной колонии №6 для впервые осужденных за тяжкие преступления закрылись в бараках и угрожали вскрыть себе вены в знак протеста против постоянных избиений и унижений. Кроме того, они избили активистов, сотрудничающих с администрацией колонии. У ФСИН традиционно были свои объяснения, мол, »‎часть осужденных решила жить по своим правилам, а не по тем правилам, которые установлены законодательством»‎.

Заключенные вывесили простынь с надписью «Спасите!»‎. Один из осужденных позвонил родственникам и сказал: «Делайте что угодно, но нас убивают»‎. Жена одного из осужденных рассказывала: «Там оказались все, и виноватые, и невиновные. И вторые не знали, что ожидать. Вероятнее всего, они и решились на то, чтобы привлечь внимание к ситуации с помощью куска простыни, вывешенного из окна. Зачинщик волнений, охвативших в итоге почти все отряды – заключенный из Чечни. Его избили, проломили ему голову»‎.

Колонию оцепил ОМОН, в результате подавления бунта пострадали 20 арестантов. Управление СКР по Омской области возбудило уголовное дело по факту причинения телесных повреждений группе заключенных. После того, как оцепление было снято, к родственникам заключенных вышли сотрудники ИК-6 и сказали, что «конфликт локализован путем мирных переговоров с осужденными, физическая сила не применялась»‎.

Адвокат Вера Гончарова рассказывала «Сибирь.Реалии»‎, что омский регион считается пыточным: «Когда [заключенные] узнавали, что их везут в Омск, резали себе вены, лишь бы не попасть туда»‎. В ИК-7 строгого режима арестантов пытали током, подвешивали наручниками к решеткам голыми и оставляли в таком виде на сутки в холодном помещении.

Рабство на лесозаготовке: Ангарск, ИК-15, 9 апреля 2020 года

Вечером 9 апреля Антона Обаленичева, отбывавшего наказание в исправительно-трудовой колонии строгого режима для рецидивистов №15 в Ангарске, второй раз за день избил дежурный помощник начальника колонии. Обаленичев вскрыл себе вены. 17 сокамерников в знак протеста сделали то же самое. Бывший заключенный ангарской колонии Евгений Юрченко рассказывал, что после этого ситуация начала накаляться, поэтому начальник ИК-15 Андрей Верещак распустил всех по баракам. Утром следующего дня на территории колонии внезапно объявили режим ЧС и ввели спецназ ФСИН. Целый день сотни осужденных простояли в кольце спецназа, а вечером пожарная машина начала обливать их из брандспойта холодной водой. В какой-то момент в машину кинули камень, спецназ начал избивать арестантов. Часть заключенных забаррикадировалась в жилой зоне.

Зеки подожгли три производственных цеха обработки дерева и пять других помещений, включая пожарную часть колонии и склады с сырьем и готовой продукцией. В результате сгорели несколько сотен кубометров древесины. Пожар был виден на десятки километров вокруг. В результате протест жестко подавили — один заключенный погиб, более 200 получили ранения. Убитого нашли повешенным на воротах колонии.

После подавления протеста сотни заключенных перевели в ИК-6, СИЗО-1 Иркутска и СИЗО-3 Ангарска, где работали сыновья Верещака. Там осужденных пытали и требовали признаться в причастности к бунту. Адвокат Хусейн Галаев, который смог попасть к одному из своих доверителей, Хумайду Хайдаеву, рассказывал: «Я за 23 года работы в адвокатуре такого не видел, на нем нет живого места, он весь синий. Большой палец левой ноги сломан, на правой ноге, с его слов, уже гангрена начинается. Указательный палец на правой руке сломан, рука синяя».

К заключенным не пускали ни адвокатов, ни родственников. Получить информацию о местонахождении арестантов было почти невозможно — в УФСИН никакой конкретной информации не давали. Иркутское СИЗО-1 известно как «территория пыток»‎. Сестра заключенного из ИК-15 Ондара Кежика рассказывала: «Мне позвонил наш с братом родственник, из колонии ему сообщили о том, что Кежика пытали кипятильником, его включали в прямой кишке, он там взорвался». Другой участник бунта Максим Галяев рассказывал, что в СИЗО-1 его избили сокамерники и изнасиловали баллончиком с пеной для бритья.

В декабре 2022 года, Евгений Юрченко подал заявление в прокуратуру после подавления протеста — его и еще 30 человек из ИК-15 отправили в ангарское СИЗО-6, где насиловали и пытали. Следователи возбудили два уголовных дела по статьям о превышении должностных полномочий и истязании.

«Меня привязали к вешалке рукой, и ток прицепили к гениталиям, короче. Тряпку примотали, опшикали ее водой, чтоб следов не было от ожога. Всех их изнасиловали до единого… Одному сказали, что он вообще заряжен телефоном: что он спрятал маленький телефон якобы в жопе. И просто ему разорвали все»‎, — рассказывал Юрченко.

Другого заключенного, Тахиржона Бакиева, сокамерники в СИЗО-6 избили доской, изнасиловали шваброй, заткнули рот и закинули под нары, прикрыв сумками. Там он пролежал несколько суток, пока об этом не узнали правозащитники. У Тахиржона оказался сломан позвоночник, порваны кишки, он носил калоприемник. В начале февраля 2024 года Бакиев умер. Официальная версия — самоубийство.

После того, как пытки и изнасилования стали достоянием общественности, от работы отстранили руководителей СИЗО-1 и СИЗО-6 — Игоря Мокеева и Владимира Гореева. Мокеева вскоре уволили «по отрицательным мотивам»‎. Прокуратура Иркутской области возбудила два уголовных дела в отношении неустановленных сотрудников ИК-15, СИЗО-1 и СИЗО-6.

Причиной восстания стал рабский труд заключенных и постоянные истязания со стороны сотрудников колонии. Зеки занимались лесозаготовкой. ОНК особых проблем в условиях быта и труда не видела — лишь отмечала недоплату за работу и странные контракты между частниками и администрацией колонии. Надзорные органы тоже отмечали лишь несущественные недочеты. Начальник ИК-15 Андрей Верещак регулярно получал благодарности и повышения в звании.

Несмотря на это, занимавший в то время должность главы Минюста Константин Чуйченко заявлял, что бунт был провокацией: «Есть информация о том, что данный бунт был срежиссирован извне, эти же люди проплатили так называемых правозащитников, которые до сих пор пытаются раскачать ситуацию в массмедиа. Были реальные угрозы в адрес начальника колонии и его семьи, пресечена попытка нападения»‎. Чуйченко намекал на то, что бунт был организован «отдельным контингентом»‎, который содержался в «комфортных условиях»‎ вплоть до появления нового руководства УФСИН по Иркутской области.

Провокацией ФСИН назвала и выпущенный телекомпанией France 24 сюжет о событиях в колонии. «Недобросовестная и лживая позиция телеканала France 24 рассматривается нами как провокация, направленная на дестабилизацию социальной обстановки в Российской Федерации»‎, — сообщила пресс-служба ФСИН.

Расследованием произошедшего занялся известный следователь Евгений Карчевский — это он посадил за решетку ангарского маньяка Михаила Попкова, установившего рекорд по количеству жертв на территории современной России. Карчевский выяснил, что сидельцы издевались над своими соперниками, которые систематически не выполняющими план по обработке древесины. Активисты входили в «Секцию дисциплины и правопорядка»‎, хотя та была упразднена во всей системе ФСИН в 2009 году, но продолжала неформально действовать в некоторых колониях. Вторым открытием Карчевского было то, что администрация колонии знала об этом, по ничего не предпринимала. В итоге уголовные дела были заведены и на арестантов, и на сотрудников ИК-15.

Следственная группа под руководством Карчевского выяснила и то, что часть делянок, на которых много лет работали заключенные, формально принадлежала частным компаниям ООО «Сибирь»‎ и ООО «Лайм»‎. Полученная продукция становилась собственностью предпринимателей, затем ее экспортировали в Китай. С 2015 года на территории делянок бизнесменов арестанты свалили 15 тысяч кубометров леса, что оценивалось в 106 миллионов рублей. На деле компании перечислили колонии всего 200 тысяч. В итоге за один кубометр леса заключенным платили четыре десятых копейки вместо 2 тысяч рублей. Кроме того, часть делянок, взятых в аренду частниками, по документам проходила как разрабатываемая областным управлением ФСИН. На проходившие там работы выделялись деньги из госбюджета. Лишь по одному эпизоду ущерб государству превысил 700 тысяч рублей.

В декабре 2020 года Верещак был задержан за превышение должностных полномочий и взятку в один миллион рублей. Начальника ИК-15 отстранили от работы и отправили в СИЗО. Миллион Верещак получил от сотрудника колонии, который хотел избежать увольнения. Позже на суде выяснилось, что за деньги начальник закрыл глаза и на то, что заключенные трудились на частных делянках без должного оформления. В 2023 году Верещак был осужден по двум эпизодам и в совокупности получил 14 лет лишения свободы. Его лишили звания полковника, наложили штраф в размере трех миллионов рублей, конфисковали дом и машину и запретили на шесть лет занимать должности на госслужбе.

В 2024 году на Верещака и владельцев «Сибири»‎ и «Лайма»‎ завели новое уголовное дело по статье о присвоении или растрате. В мае 2015 году компания «Сибирь»‎, формально принадлежавшая Александру Симахину заключила госконтракт на 93,5 миллиона рублей с ИК-15 о выполнении лесопожарных и лесовосстановительных мероприятий на отработанной делянке. После подписания контракта «Сибирь»‎ сразу же наняла субподрядчика — компанию «Лайм»‎. Она принадлежала Сергею Белоусову, начальнику Симахина. Контракт должен был быть завершен до конца года. При этом, условия на деле невозможно было выполнить в установленные сроки. СКР выяснил, что работы на делянке фактически не проводились, лес был срублен годом ранее, а 93,5 миллиона рублей фактически растрачены.

Сергея Белоусова в Иркутской области называют серым кардиналом лесоповала. Он больше десяти лет контролировал нелегальные поставки древесины в Китай и Европу. Во многом это удавалось благодаря высокопоставленным покровителям из числа силовиков Иркутской области. Даже адвокаты у Белоусова были что надо — экс-прокурор Ангарска и бывший начальник одного из отделов СУ СКР по региону. Белоусову, Симахину и Верещаку вменяют растрату 93,5 миллионов рублей и не в составе организованной группы, хотя все признаки таковой имеются.

В конце июня 2023 года дело о массовых беспорядках в ИК-15, по которому привлечено 19 заключенных, передали в суд. Объем уголовного дела составил 185 томов.

Лизавета Цыбулина